Танцпол клуба был затянут дымкой, сквозь которую прорывались лучи стробоскопа. Динамики громыхали ритмической музыкой: - Donne-moi ton cœur, baby. Джейн прижималась спиной к Ричарду. Он ласкал её тело, одетое в короткое розовое платье. В блаженстве она закрыла глаза. Это был их танец, они отдавались ему полностью. Они сливались телами. - Ton corps baby, hey. Вокруг танцевали и другие пары, но Эдвард видел только них. Лицо Ричарда было скрыто за кудрями Джейн. Он утопал в её волосах, она утопала в его объятьях. - Donne-moi ton bon vieux funk. Они медленно танцевали, наслаждаясь друг другом. Джейн была счастлива. Она повернулась к Ричарду, и они медленно поцеловались. Эдвард снова не увидел лица мужчины, его ослепил яркий луч прожектора, который сервомотор направил прямо ему в лицо. - Ton rock, baby Ta soul baby, hey. «К черту!» - решил Эдвард и направился к паре, но толпа вокруг начала становиться плотнее. Люда появлялись как будто из ниоткуда. Проталкиваясь, Эдвард уперто шел веред, но Джейн с Ричардом постоянно отдалялись. Они продолжали танцевать и, как бы, стояли на месте, но расстояние между ними и Эдвардом постоянно увеличивалось. - Джейн! – крикнул он. – Джейн! Вот только музыка заглушала его крики. Толпа танцующих росла, они были размытые, не четкие. Эдвард видел отчетливо только Джейн и Ричарда. Они все так же танцевали и целовались. - Джейн!- кричал он. - Джейн! Я здесь, Джейн! Образ пары плыл перед глазами, заслоняясь тьмой. - Джейн! – простонал он, просыпаясь. - Эдди, что случилось? – сквозь сон спросила Джейн. Ночник горел мягким светом. - Все хорошо, - ответил Эдвард. - Ты звал меня, - повернувшись к Эдварду, произнесла Джейн зевая. - Сон странный приснился, - сказал он. - Какой? – прогоняя остатки сна, спросила Джейн. - Ну… не важно, - отмахнулся Эдвард, отворачиваясь. - Мне важно! – воскликнула Джейн. - Да? – удивленно спросил Эдвард, поворачиваясь к жене. - Да, - ответила Джейн, поднимаясь на локте. – Ты звал меня во сне. Тебе приснился кошмар? Она не казалось взволнованной, но раз задала вопрос про кошмар, то её это точно беспокоило. Порой Эдварду казалось, что из-за расспросов о Ричарде Перри, Джейн переживает сильнее, чем он. Хоть и расспросы остались в прошлом, сейчас он просто просыпается по ночам, Джейн все чувствует и понимает. Как бы так к врачу не вернуться. - Нет, - покачал головой Эдвард. – Мне приснилось, что ты улетаешь от меня, как фея. - Как фея? – переспросила Джейн, недоуменно глядя на мужа. - Да, как фея, - ответил Эдвард. - На крыльях? – улыбаясь, спросила Джейн. - Нет, не на крыльях! – засмеялся Эдврда. Лгать не хорошо, но сейчас у него не было выхода. Он не хотел беспокоить Джейн своими снами. Да и задавать глупый вопрос: что тебя связывает с Ричардом Перри, не стоит. - Тогда не как фея, а как Копперфильд, - улыбнулась Джейн. - Да, как Копперфильд, - ответил Эдвард, пытаясь замять разговор. Джейн обняла его и закрыла глаза. Что это было? Во сне звучала та же песня, что и утром в машине. Может, игра подсознания? Но почему снова Ричард Перри? С одной стороны, Эдвард был рад, бесконечная пустыня закончилась. Но опять в объятьях Перри Джейн. Что за напасть?! Да и почему с ним это началось?! Он захотел вскочить, пойти на кухню, выпить воды, затем в ванную и принять контрастных душ, но Джейн уже уснула. Она тихо спала, прижавшись к нему. Нет, она его жена и никогда не была с Ричардом Перри. Все это бред. Закрыв глаза, Эдвард попытался уснуть.
* * * - Что произошло в Ираке? – спросила Эмилия. – Ведь именно после Ирака вы покинули ряды вооруженных сил, так? - Я получил серьезное ранение в Ираке, - ответил Ричард. – После реабилитации я мог вернуться в строй, но меня хотели определить на штабную должность. - И тогда вы перешли в… организацию? – спросила Эмилия. Она все норовила произнести название частной военной компании, но Ричарда это злило, и он начинал переходить на официальный тон. - Да, - кивнул Ричард. - Если вам не тяжело, расскажите про ваше участие в иракской компании, - попросила Эмилия. - Мы приняли участие в одном из первых сражений, - начал свой рассказ Ричард, - штурме порта Умм-Касра. Это был стратегический порт, и его надо было взять кровь из носа. Полуостров Фао должен был стать плацдармом для переброски войск и гуманитарной помощи. Так нам на брифинге говорил. Мол, так и так, парни, надо взять любой ценой. Вот только иракцы вцепились в этот полуостров как клещи в ногу. Порт держали до последнего. Только через четыре дня мы смогли объявить город нашим. Ричард потянулся к пачке сигарет. Задумчиво покрутил её в руках, но сигарету доставать не спешил. - В той битве были большие потери? – спросила Эмилия. - Нет, - покачал головой Ричард, - при первом штурме погиб один морпех и был сбит один транспорт. Иракская рота потеряла с дюжину солдат и отступила в город. Умм-Касра взяли в кольцо, и на утро начался штурм. Мы превосходили противника в технике. Иракцы были вооружены только легким вооружением. Огневые точки быстро уничтожались: мы просто обнаруживали позицию и передавали её координаты артиллерии. Ночью началась зачистка. Мы заходили в здания и уничтожали все сопротивление. Если кто-то бежал, ими занимались танки. Пара танков на широкой улице отрезала любые пути отступления и противнику оставалось или подохнуть или сдаться. Многие предпочитали второе. Ричард все же достал сигарету и закурил. - Еще через день город был полностью под нашим контролем, - произнес он. - Вы так говорите, как будто это простая прогулка, - осторожно произнесла Эмилия. - Я, видимо, напугал вас словами, про иракцев, - улыбнулся Ричард, - державшихся за город до последнего, но это так и было. Иракцы хорошо закрепились в городе, но вот наше командование опасалось больших потерь. Поэтому и пустили в ход артиллерию и бронетехнику. - Понятно, - кивнула Эмилия. – Это было в конце марта, - продолжил Ричард, - а в начале апреля начался штурм Багдада. Нас колонной выдвинули к городу, мы должны были стоять в охранении. По пути у нашего «Бредли» произошла поломка. Колона продолжила движение, а к нам из Умм-Касра выдвинулся БРЭМ и несколько «Хамви» прикрытия. - Простите, что такое БРЭМ? – поинтересовалась Эмилия. Ричард не утруждался сам в объяснениях, для него все это было понятно и просто, но Эмилия была далека от военного дела, поэтому и задавала вопросы. Возможно, это было не профессионально, но она не военный психолог. Ричард с супругой отказались от помощи военных врачей. Видимо, так они решили отказаться от армии вообще. Гражданский врач как символ того, что дороги назад нет. Армия это прошлое. - Бронированная ремонтно-эвакуационная машина, - пояснил Ричард.- По сути, простой эвакуатор, только с броней. Им было до нас час ходу. Мы стояли посреди пустыни и ждали пока они приедут. Со стороны порта показались клубы пыли. Мы решили, что это ремонтники, и не посмотрели в бинокль. А надо было. Когда машины были примерно в километре от нас, от одной из них отделилась вспышка и начала быстро приближаться к нам. Это была противотанковая ракета. На нас ехало три пикапа, на одном из которых была приспособлена противотанковая установка. Рискованно, но арабы всегда делают самоубийственные машины! – Ричард улыбнулся при этих словах. – Удивительно, но пикап не загорелся. Ракету мы заметили во время и успели отскочить от БМП. Я помню лишь вспышку. Потом что-то сильное ударило меня в спину. Дальше все как в тумане. Стрельба, вспышки, крики и тьма. Я потерял сознание, а когда пришел в себя, то увидел, что меня несут. Носилок не было, но парни связали несколько рубашек и понесли меня на них. Все тело в крови, парни в крови, адская боль. Я что-то спросил у лейтенанта, тот отрицательно покачал головой и я вырубился. Как мне потом сказали, меня задело куском брони, оторвавшей при взрыве «Бредли». Кумулятив подорвал боекомплект. Парни смогли отбить атаку. У арабов была только одна ракета, так что расстрелять подъезжающие пикапы не составило труда. Несколько солдат получили легкие ранения, и лейтенант принял решение возвращаться в Умм-Касра пешком. Меня несли четыре километра под палящим солнцем, пока мы не встретили идущих к нам на встречу БРЭМ и «Хамви». Он затушил сигарету, а Эмилия, воспользовавшись передышкой Ричарда, спросила: - Лейтенант Войтовский? - Да, он, - кивнул Ричард. – Я потом спросил у него, что же за вопрос я ему задал? А он усмехнулся и ответил, что я поинтересовался, оторвало ли ему его еврейские яйца. Оказалось, что нет. После этого моя командировка в Ирак закончилась. Был госпиталь и возвращение домой. Год реабилитация и предложение штабной должности. Но мне не хотелось сидеть в штабе, я не для этого поступал на службу. Я попросился обратно в Ирак, но получил отказ. Тогда мне намекнули, что я, как бы, не подхожу для работы «в поле». Я уже думал смириться, но тут Войтовский предложил перейти мне в частную компанию. Там не столь категоричны и ветерану будут только рады. Я подумал и написал рапорт. - Как ваша супруга отнеслась к такому переходу? - Сначала обрадовалась, - ответил Ричард, - я не сказал, что это за работа. Соврал, что мне дали должность инструктора. И, по сути, так и было. Потому что первые три месяца мы занимались только подготовкой. Потом было несколько небольших заданий. Грубо говоря «приди и забери». Нас выбрасывали в какой-то глуши, мы пробирались по лесам и болотам, забирали груз и уходили. Никакой стрельбы, взрывов, все тихо и мирно. А потом общий сбор и отправка в Азию. Там была масштабная заварушка с нашим участием. Мы так, по мелочи, я уже рассказывал. - Но именно после этого вы решили уйти из… - Да, - не дал договорить Эмилии Ричард. Её осторожность смешила его. При первом их откровенном разговоре о его службе он нагрубил ей, и теперь она всячески старалась не упоминать названия частной военной компании, сотрудником которой не так давно был Ричард. Извиняться поздно, поэтому Ричард просто наблюдал за Эмилией, не исправляя её. - Почему? – спросила Эмилия. - Я был на распутье, - ответил он, - точнее, я там до сих пор. Меня и тянет на войну, и в тоже время, я хочу быть дома с семьей. И сейчас я сделал выбор в пользу семьи. - Но вы в нем сомневаетесь? – поинтересовалась Эмилия. – В своем выборе? - Нет, не то, чтоб сомневаюсь, - уклончиво начал Ричард. – Просто… я не знаю. - В таком случае, может, я попытаюсь помочь вам разобраться? – улыбнулась Эмилия.
* * * - Пенелопа – взбалмошная девица, - разглагольствовала мама Эдварда. Хлое было шестьдесят три, но выглядела она не как обычная женщина её возраста. Она следила за собой, всегда ухоженная, в элегантной одежде. Ей нравилась мода сороковых и именно одежду модных в те времена фасонов выбирала Хлоя. Что-то покупалось в магазинах, что-то шилось на заказ, но Хлоя любил этот стиль. - Смотри, чтобы она что-то не выкинула на этой свадьбе, - поправляя прическу, произнесла Хлоя. Она принципиально не красила волосы, из шатенки превратившись в, как она говорила, «пепельную блондинку». Но при этом она следила за волосами. И это не ограничивалось простым причесыванием, она любила посещать парикмахера и делать завивку. - Как будто ты знаешь Пенелопу, - произнес Эдвард, поворачивая на дороге. - Джейн рассказывала, - сказала Хлоя, - у тебя очень хорошая жена, Эдвард. - Как скажешь, мама, - произнес Эдвард. Кейт, сидящая на заднем сиденье, прыснула. - Ты хотела что-то сказать? – серьезным тоном спросил Эдвард. - Нет, - коротко ответила Кейт. - Ну и славно, - произнес Эдвард и включил радио. Внучка и бабушка резко контрастировали. Элегантное светло-серое платье Хлои с вертикальными белыми полосками и кортики рукавами было полной противоположностью черным джинсам и растянутой футболке Кейт. Футболка была белая и Эдварда не возмущала эта одежда только потому, что на ней был изображен дирижабль и надпись «Led Zeppelin». Эдвард уважал рок. Это свободный и бунтарский стиль. Тот, кто слушает рок – свободен. Это ему внушил его отчим, Итан. Любовь отчима к рок музыке – это одно из немногих воспоминаний, которое вернулось к Эдварду. Он помнил старый виниловый проигрыватель и стопку виниловых пластинок. Queen, Kansas, Dead Boys, Led Zeppelin, AC/DC, Metallica и множество других. Тогда, для маленького Эдварда слушать некоторые песни было не привычно. Нецензурная лексика не была редкостью в тестах рок исполнителей. Поэтому не редко Итан надевал на Эдварда наушники, чтобы не получить нагоняй от Хлои. Когда Эдвард впервые приехал к родителям после трагедии, Итан включил песню «Highway to Hell» группы AC/DC и сам стал подпевать: - Жить свободным, жить сполна, это билет в один конец дан нам так уж вышло, ты прости, я принял всё, что на моем пути . И тогда в голове Эдварда появилась та картина. Старый виниловый проигрыватель, пластинки и наушники. - Как там Итан? – спросил Эдвард. - Отец ты хотел сказать, - поправила его Хлоя. - Родного отца я не помню, - произнес Эдвард, - а Итан – это Итан. Не хочу называть его отчимом, но и отцом я его не помню. Поэтому он Итан. - Нормально Итан, - ответила Хлоя. – Днем сидит, читает книги и слушает рок, а по вечерам копается под капотом своего «Dodge». - «Dodge» хорошая машина, но она изжила свое, - улыбнулся Эдвард. – Как ни прискорбно, но его пора выкинуть. - Что ты! – театрально воскликнула Хлоя, - чтобы Итан отдал на свалку свою «детку»?! Скорее, он от меня избавиться, - последнюю фразу она произнесла задумчиво, поглядывая в зеркало. Эдвард подумал, что она смотрит на себя, но она смотрела на Кейт, которая забралась на заднее сиденье с ногами и что-то увлеченно читала в смартфоне. - Кейти, а что это ты поехала с папой в аэропорт встречать меня? – поинтересовалась Хлоя. - А что, нельзя? – удивилась Кейт, оторвавшись от смартфона. - Можно, но... – протянула Хлоя. - Что «но»? – спросила Кейт. - Что на тебе надето? – скептически осматривая девочку в зеркале, спросила Хлоя. - Футболка, джинсы и кеды, - перечислила Кейт. - А что должно быть надето? - спросила Хлоя. - Начинается, - закатила глаза Кейт. - А ты думала, что легко отделаешь! – улыбнулась Хлоя. – Завтра твои родители улетят в Нью-Йорк, и мы пойдем по магазинам! - Бабушка, но я не хочу по магазинам! – заканючила Кейт. – Мне нравится мой стиль. И он женственный! - Я никогда не считала унисекс не женственным, - ответила Хлоя, - но сейчас все так ходят! А ты должна выделяться! Быть особенной! Не такой как серая масса. Красивое платье, прическа, аксессуары... - Ага, дешевые колготки, - перебила Хлою Кейт. Эдвард с улыбкой наблюдал за разговором. Бабушка и внучка мило беседуют. И это не сарказм, Кейт и Хлоя всегда находил общий язык. - Кейти, деточка, запомни: настоящая женщина никогда не наденет колготки, только чулки. - А не рано! – вмешался Эдвард. – Чулки это аксессуар взрослой женщины, а не подростка! - Чушь! – воскликнула Хлоя. – То, что они являются частью сексуальности женщины, никак не накладывает возрастное ограничение на них. Чулки удобны и практичны! - Пап, а тебе нравятся женщины в чулках? – с интересом спросила Кейт. Хлоя с удивление посмотрела на внучку, повернувшись к ней, но ничего не сказала. Девочка даже не заметила её взгляда, она была сосредоточена на Эдварде. - Ну, Джейн пару раз надевала их, - уклончиво ответил Эдвард. Не лучшая тема для разговора с дочерью и мамой. - Понятно, - кивнула Кейт. - Так ты не против пары обновок? – с улыбкой спросила Хлоя. - Можно, - ответила Кейт, - но выбирать будем вместе. Не хочу сильно выделяться из массы. - Почему? – удивилась Хлоя. – Ты не хочешь приковывать к себе взгляды? Чтобы мужчины смотрели на тебя с интересом и желанием, а женщины с завистью? - Мама! – воскликнул Эдвард. – Она еще подросток! - Ты так говоришь, как будто я отправляю её на панель! – возмущением ответила Хлоя. – Поверь мне, красивая женщина не только соблазн для мужчин, но и стимул для женщин. Если есть та, на которую засматривается их мужчина, значит, пора меняться, совершенствоваться. А то привыкают! Раз замужем, то все, можно за собой не следить. Брить ноги раз в неделю, красится только перед выходом в люди, надевать красивое белье лишь на годовщину свадьбы. И вот она идет такая обычная, серая под ручку со своим Джонни, таща еще пакет из супермаркета, а на встречу красивая, яркая, необычная. И Джонни хоть и тянет в одной руке два пакета с содержимым, купленным по скидке, а на другой висит его невзрачная жена, но глазами он уже впивается в неё! В ту, что идет навстречу. В каждую клеточку её тела, изгиб фигуры. Его манят её подведенные глаза, а соблазнительная помада так и зовет поцеловать страстные гуды. Копна волос благоухает ароматом и в них хочется со всей неистовой страстью! Да, Кейти, волосы тоже могут быть сексуальными! И вот она проходит мимо, он даже краем глаза провожает её, поворачивает голову к своей женушке и встречает контраст: блеклая одежда, невзрачный макияж или полное его отсутствие, прыщ на лбу. А смотрит она не него с такой взрывной смесью ревности и надежды, что не передать словами! Ведь боится она, что вот сейчас, сравнив, он просто пойдет за той, красивой и желанной, а она останется одна с кучей пакетов на улице! Он натянуто улыбается и они идут дальше. Он в шоке, от того, что его любимая не самая красивая и сексуальная в мире, она рада, что он с ней. Типичная американская семья в выходной день. - Вау! – хором произнесли отец и дочь. Эдвард задумался, давно ли он обращал внимание на Джейн? На её внешность, одежду. Выходило, что нет. Но Джейн и не утрированная жена из примера матери. Да и он не засматривался на других женщин, особенно в присутствии Джейн. Нет, он смотрел на женщин, но чтобы прямо провожать взглядом, млеть, нет, такого не было. Возможно, это побочный эффект от сумасшедшего ритма современной жизни. Мы постоянно спешим и попросту не замечаем того, что вокруг нас. Все превращается в серую массу… а, вот о чем говорила Хлоя! Выделиться. Стать яркой, заметной. Чтобы тебя видели, чтобы тобой восхищались, даже в сумасшедшем ритме современной жизни. Эдвард наконец-то понял смысл слов матери. А вот Кейт вряд ли их поняла. Выделиться, но для того, чтобы тебя заметили в серой массе, а что бы мать поняла, что ты больше не бунтарский подросток, а взрослая личность. Только сейчас девочка посмотрела на себя. Обычная одежда. Тысячи подростков одеваются так же. Бабушка права, надо выделятся, надо быть другой. И тогда тебя заметят! Даже собственная мать. Нет, Джейн не из тех, кто не обращает внимания на своих детей. Наоборот, она заботливая и любящая, но она не считается мнением детей. И если в отношении Патрика Кейт понимала почему, то вот такое отношение матери к ней было для девочки не ясным. И она любимы способами хотела заполучить право голоса в их семье. - А то! – улыбнулась Хлоя. | |
Просмотров: 226 | |
Всего комментариев: 0 | |
|
|